Заместитель министра госбезопасности УССР генерал-майор Михаил Поперека вытолкнул из кабинета в приемную тщедушного студента Иллария Лукашевича. «Признался! Участвовал в убийстве. Забирайте!» — бросил он операм, ожидавшим окончания «задушевного» разговора. Речь шла об одном из самых резонансных политических преступлений в истории советской Украины — убийстве галицкого писателя Ярослава Галана…
За последние полвека о Галане и
его творчестве написано немало. В то же время за рамками исследований
оставались обстоятельства гибели и совокупность причин, приведших убийц во
львовскую квартиру писателя. В лучшем случае говорилось о «злодеяниях
украинских буржуазных националистов» вкупе с «реакционными клерикалами». Как ни
печально, эта смерть и сегодня становится предметом спекуляций.
В одном из интервью бывший лидер
подполья ОУН в Западной Украине 1950–1954 годов Василий Кук заявил: «Существуют
неопровержимые факты того,... что на их совести (спецслужб СССР. — авт.)
убийство Я. Галана, хотя его приписывают ОУН». Жаль, «провиднык Лемиш» (Кук) не
привел этих самых «фактов»…
Сразу же подчеркнем — длительное
время изучая архивное наследие Управления 2-Н (борьба с национализмом), автор
не встретил даже малейших намеков на какие-либо «оперативные комбинации» МГБ по
устранению орденоносца Галана руками «легендированного подполья» в интересах
пропагандистской борьбы с националистами. Эта борьба и так шла полным ходом…
СТУПЕНИ ТВОРЧЕСКОГО ПУТИ
Ярослав Александрович Галан
родился 27 июля 1902 года в местечке Дынив под Перемышлем в уже несуществующей
Австро-Венгерской империи (теперь территория Польши). Отец-служащий дал сыну
возможность окончить гимназию. От родителей юноша заимствовал демократические
убеждения и любовь к русским классикам, особенно к Достоевскому.
В первые месяцы
империалистической войны в Галичину вступили российские войска. В ссылку были
отправлены глава униатской церкви митрополит Андрей Шептицкий и профессор
Михаил Грушевский. Только через киевские тюрьмы прошло около 12 тысяч
«мазепинцев» (так именовали сторонников украинской национальной идеи).
Но уже в 1915 году русская армия
отступила под натиском австро-германцев, и новые оккупанты отправили в военные
трибуналы — под пули и на виселицы — около 60 тысяч галичан. Почти 100 тысяч
«нелояльных» попали в концлагеря Талергофа, Граца, Кечкемеша... Мать Галана с
тремя детьми бежала в Россию и поселилась в Ростове-на-Дону, отец же на три
года попал за «колючку» Талергофа. Ярослав учился в русской гимназии, общался с
революционно настроенной молодежью.
В Ростове застал его октябрь 1917
года. Какими же разными были пути духовной эволюции галицкого юношества,
поневоле оказавшегося на чужбине!
Галан формировался как
революционер-демократ, впитывал марксистские идеи. Вернувшись после войны на
Родину, он учился на факультете славянской филологии Венского университета и вступил
в компартию Австрии. На хлеб насущный зарабатывал чернорабочим, батрачил; через
год перевелся на философский факультет Ягеллонского университета в Кракове.
Вступил в компартию Западной Украины (КПЗУ) и тогда же примкнул к писательскому
объединению «Гроно».
«Стоим на основе пролетарской
идеологии», — гласила декларация «гроновцев». Галан сочинял памфлеты, статьи,
пьесы. Весной 1931 года с группой партийцев посетил Москву и Ленинград по линии
Коминтерна.
В Польше Ярославу жилось
несладко: безработица, полицейские преследования, тюрьмы. Он был одним из
организаторов Международного антивоенного конгресса во Львове (1932 год) и
Антифашистского конгресса деятелей культуры.
ПРИРАВНЯВ К ШТЫКУ ПЕРО
В 1930-е годы КПЗУ и ОУН стали
непримиримыми противниками. И дело заключалось не только в том, что первые
исходили из примата классового начала в жизни общества, а их оппоненты ставили
превыше всего нацию. За галицкими «товарищами» маячили Коминтерн и Москва, в то
время как ОУН считала СССР врагом. Знал ли Галан о сворачивании в советской
Украине политики украинизации, голодоморе 1932–1933 годов, массовых репрессиях
и ГУЛАГе? Понимал ли, что революционная романтика и апологетика «первого в мире
государства рабочих и крестьян» — опасный флер на человеконенавистническом лице
сталинщины?
С приходом советской власти на
Западную Украину Ярослав активно включился в «социалистическое строительство»:
сотрудничал в журналах и газетах, заведовал литчастью Львовского драмтеатра им.
Леси Украинки. В годы войны напряженно трудился как диктор и создатель более
200 передач на радиостанции им. Тараса Шевченко в Саратове. В 1943 году увидел
свет его сборник «Фронт в эфире». В качестве спецкора Галан освещал
Нюрнбергский процесс. Не забывал и о пропагандистской порке «буржуазных националистов».
Как показал захваченный
сотрудниками МГБ закордонный эмиссар ОУН Теодор Мороз, Служба безопасности
националистов планировала выкрасть Галана еще в Нюрнберге; в случае успеха
одной только воспитательной беседой дело не обошлось бы. Но акция не состоялась.
После Славянского конгресса в
Праге (декабрь 1946 года) Галан сосредоточился на бичевании ОУН, католической
церкви и униатов. В его острой прозе было немало правды — откровенного показа
изнанки происходившего на Украине братоубийства. Однако и «четкая классовая
позиция» оборачивалась искажением реалий (по принципу «наши всегда правы») и не
объясняла, почему соотечественники уничтожали друг друга.
«ПЛЮЮ НА ПАПУ» — ВЕРХ СВЯТОТАТСТВА
В 1945–1949 годах в «сокровищницу
коммунистической публицистики» вошли произведения Галана «С крестом и ножом»,
«На службе сатаны», «Плюю на папу», «Что такое уния». В них история
католической церкви представлена как череда предательств и отвратительных
деяний отцов католической и униатской церкви. Что ж, всякое было в истории
унии, но дело еще и в том, как воспринимали земляки плоды творчества писателя.
Со времен польского и
австро-венгерского владычества галичане видели в греко-католическом (униатском)
священнике не только пастыря. Для темного, задавленного поборами люда (к 1939
году лишь 5% селян края считались зажиточными) он был и просветителем, и
заступником, и носителем национальных чувств. Неслучайно среди лидеров ОУН
много выходцев из семей духовенства.
Терпеть духовных конкурентов
большевики не могли и организовали процесс «самоликвидации» Украинской
грекокатолической церкви (УГКЦ).
Протопресвитер отец Гавриил
Костельник, возглавивший инициативную группу по воссоединению УГКЦ с
православной церковью, пользовался огромным авторитетом на Западной Украине.
Вопреки расхожему мнению, он не был агентом МГБ, хотя и находился под плотным
наблюдением чекистов, фиксировавших его острокритические высказывания по адресу
безбожной власти.
8 марта 1946 года во львовском
соборе св. Юра состоялся съезд, на котором было объявлено о ликвидации унии.
Более трех сотен не подчинившихся этому решению священников подверглись
репрессиям. Годом ранее НКГБ предотвратил покушение на Костельника,
готовившееся руководителем Тернопольского областного Провода ОУН Владимиром
Ордынцом и референтом СБ Львовского провода Иосифом Панькивым.
Протопресвитер получал
письма-предупреждения от подполья, но шел своим курсом, считая (как
информировала агентура), роспуск УГКЦ единственно возможным способом
физического спасения ее пастырей. Чекисты предприняли дополнительные меры по
охране Костельника (даже подселили к нему «надежных» соседей). Однако 20
сентября 1948 года в 10 метрах от своего дома священник был убит двумя
выстрелами из ТТ в голову неким молодым человеком. Террорист застрелился, имя
его так и осталось неизвестным (СБ ОУН для таких акций набирала смертников)…
Следует сказать, что святые отцы
и ранее становились жертвами антисоветского сопротивления. 11 сентября 1943
года по приговору трибунала УПА был повешен епископ Ковельский и Владимирский
Мануил (Тарнавский), обвинявшийся в сотрудничестве с НКВД; всего же подполье
уничтожило около 50 нелояльных священников…
Население края воспринимало
нападки Галана на церковь, особенно его публикацию «Плюю на папу», как
святотатство. Нетрудно понять чувства набожных людей к «письменнику» —
своеобразному галицкому Салману Рушди. Это был еще один довод в пользу принятия
лидерами ОУН решения об его «устранении».
ТОПОРОМ ПРОТИВ ПЕРА
Тем временем МГБ вело разыскное
дело «Бегемот» на руководителя краевого провода ОУН в Галичине Романа Кравчука
(погиб 21 декабря 1951 года). В камеру к арестованному отцу «бандглаваря»
поместили «наседку», и этот агент услышал в доверительной беседе, что «сын
Роман обещал — за святотатские писания Галана ждет неминуемая расплата!».
Непосредственной организацией
теракта занялся руководитель Жовковского надрайонного Провода ОУН Роман
Щепанский («Буй-Тур») — сын священника, уроженец села Звертов, нелегал ОУН с
1943 года. За несколько лет его боевики ликвидировали около 250 сотрудников
силовых структур и партийных активистов. Именно «Буй-Тур» и нашел исполнителей
«казни» Ярослава Галана.
Илларий Денисович Лукашевич
родился в 1931 году в селе Петранка на Станиславщине. В его роду служители
церкви известны с 1623 года. Парень рос мнительным, слабовольным, набожным.
Поступил во Львовский лесотехнический институт, примкнул к «оуновцам». По их
правилам, «юнака» (кандидата в подпольщики) следовало проверить в деле.
«Буй-Тур» поручил Илларию следить за писателем и войти к нему в доверие.
Непримиримый к идейным
противникам пламенный трибун Галан, по отзывам приближенных, был тонким
эстетом, человеком мягким, внимательным. На этом и сыграл Лукашевич.
Наведываясь в дом, студент жаловался писателю на «притеснения» институтского
начальства, и тот, как депутат облсовета, хлопотал о «сельском хлопце».
Полной противоположностью Илларию
был Михаил Васильевич Стахур. Родился в 1932 году в селе Ременув на Львовщине.
С трудом окончил пять классов. Вырос в семье баптистов, но, судя по всему, был
явно патологической личностью. В подполье по поручению боевиков «Нечая» и
«Тигра» убил директора сельской школы, его жену, трех участковых милиционеров.
Следует отметить личную
жестокость Стахура. В декабре 1948 года он гостил у знакомых по случаю
праздника св. Андрея. На свою беду компанию посетили два заготовителя скота из
райпотребсоюза — попросили погреться. А как раз в это время подвыпившие мужики,
как сказано в уголовном деле, «пели песни националистического содержания».
Стахуру показалось, что незваные гости могут «настучать». Когда несчастных по
очереди выманили во двор, он зарубил их топором-колуном. На фотографии места
убийства четко видно, как кисть руки, которой пыталась защититься одна из
жертв, отлетела на несколько метров от обезображенной головы…
С сентября 1949 года Стахур
укрывался во Львове. Вскоре «Буй-Тур» вызвал его в село Сулимов Куликовского
района — познакомить с «Ярко» (Лукашевичем). Приказ Щепанского о ликвидации
Галана Стахура не удивил. Илларий набросал план квартиры писателя. Убивать
домработницу «Буй-Тур» запретил.
Вооружившись пистолетами и
гранатами, Стахур и Лукашевич переночевали в селе Сороки-Львовские. Верный
привычке первый из них прихватил кухонный топорик с короткой рукояткой, прикрыв
его наброшенным на руку плащом. К 11 часам 24 октября злоумышленники явились на
улицу Гвардейскую, 18...
Галан работал за письменным
столом. 23-летняя домработница Екатерина Довгун, знавшая Лукашевича в лицо,
впустила гостей в квартиру. Хозяин радушно их принял. Илларий завел разговор об
«обидах» по месту учебы, а тем временем Стахур из-за спины писателя, улучив
момент, обрушил на голову жертвы топор...
НИКТО НЕ УШЕЛ
Медэкспертиза насчитала потом
одиннадцать рубленых ран, десять из них признаны смертельными, причем не менее
пяти ударов убийца нанес, когда потерпевший уже лежал на полу... Онемевшую от
страха Екатерину «гости» связали куском оборванного телефонного провода и
приказали сидеть тихо. Минут через 15–20 ей удалось поднять на ноги соседей, а
те вызвали милицию, задержавшую Довгун... как возможную «бандпособницу». Из
ящика стола убийцы прихватили два ордена «Знак Почета» и медали (25 октября они
передали награды «Буй-Туру»).
О происшедшем убийстве львовские
чекисты срочно сообщили Никите Хрущеву и министру госбезопасности СССР Виктору
Абакумову. Хрущев тут же лично отписал Сталину, приврав для «колорита», что
писателя зарубили гуцульским топориком.
Специальной охраны у Галана не
было. Этой «привилегией» (до 1954 года) пользовались лишь галицкие депутаты
Верховных Советов УССР и СССР — и то лишь после убийства двух их коллег (В
апреле 1943 года на Ровенщине была зарублена депутат Верховного Совета УССР
Калина Хомич, ее мать и семимесячная дочь. В 1948 году боевка ОУН ликвидировала
депутата Верховного Совета УССР Марию Мацько.)
Руководить расследованием прибыл
лично генерал Михаил Поперека. Место преступления тщательно осмотрели.
Домработница сказала, что один из нападавших — студент. Оперативники изучили
сотни личных дел! На одной из фотокарточек уцелевшая свидетельница опознала
Иллария. Его взяли под наблюдение и вскоре зафиксировали: подопечный вел себя
подозрительно.
Лукашевича решили «брать» 28
октября в студенческой поликлинике, где работала его тетка, для алиби
справившая родственнику документ о его госпитализации в день преступления.
Сотрудник 7-го отдела УМГБ под видом милицейской проверки вывел подозреваемого.
Иллария усадили в «Победу» и повезли в управление. Лукашевич держался спокойно,
даже пытался шутить: везут, дескать, «как большого пана». Оперработники уже
подумывали, что вышла ошибка. Но на допросе нервы подозреваемого сдали, и он во
всем сознался.
На заседании 3–4 января 1951 года
военный трибунал Прикарпатского военного округа приговорил Лукашевича к
расстрелу. Приговор привели в исполнение во Львове 15 марта того же года.
Длительные сроки заключения получили два его брата и некоторые другие
родственники, которым было известно о причастности Иллария к убийству.
Если б преступление было
подстроено органами, вряд ли процесс длился бы долго. При необходимости вполне
можно было бы найти и «козла отпущения», дабы быстрее доложить о поимке убийцы.
Однако поиск упорно продолжали, и Стахур фигурировал именно как убийца
писателя. К тому времени он уже руководил «кустовым» (группа сел) подпольем, но
место его «лежбища» чекисты все же установили. Негласный помощник органов
передал подпольщикам продукты (в компот был подсыпан снотворно-паралитический
спецпрепарат «Нептун-47»), и 8 июля 1951 года боевиков удалось захватить.
Открытое заседание военного
трибунала началось 15 октября того же года во Львове. Отметим, что в зале
присутствовало свыше тысячи человек. Убийца вину признал. Приговор — смертная
казнь через повешение. В 23 часа 16 октября Стахур взошел на эшафот...
После этого продолжался розыск
Щепанского — организатора убийства, (разработка «Звери»). Захватили его лишь
летом 1953 года при помощи агентурно-боевой группы — бывших подпольщиков ОУН,
сотрудничавших с органами госбезопасности — и приговорили к высшей мере
наказания.
ЗАЛОЖНИКИ «КЛАССОВОГО ПРОТИВОБОРСТВА»
Действительно, органы МГБ знали о
все более критическом отношении Галана к советской власти. Но могло ли это
стать основанием для расправы над ним? Тем более что политически писатель был
выгоден режиму как культовая фигура — «свой в доску» коренной галичанин,
непримиримый враг «украинско-немецких националистов». Да и не один он был
мятущейся натурой на украинском советском Парнасе…
Интересно, что подполье ОУН
предпринимало попытки «усовестить» «живого классика» Максима Рыльского. Весной
1948 года в Киев прибыли из Львова члены ОУН «Меч», «Ветровой» и «Кущ». На
встречах с «поднадзорными» Рыльским, а также известными писателями Петром
Панчем и Владимиром Сосюрой бандеровцы безуспешно пытались уговорить их
отказаться от сотрудничества с властью и писать в подпольную прессу.
Отметим, что все эти «мастера пера»
(в прошлом участники Украинской национально-демократической революции 1917–1920
годов) тяготились своей ролью. Сосюра, как докладывало МГБ в ЦК КП(б)У, «на
протяжении длительного времени вел разгульный образ жизни, систематически
пьянствовал, на почве чего страдал психическим расстройством, и несколько раз
находился на излечении в психиатрической больнице». На фразу Рыльского «мы
приехали во Львов укреплять советскую власть» заявил — «мы тут пьянствуем и
безобразничаем, а не помогаем советской власти».
Рыльский же, как информировали
инстанции вездесущие чекисты, «не дал отпора националистическим проискам» и
заявил: «В моем лице два Рыльских — свободный и угнетенный». Правда, душевные
терзания не помешали поэту стать лауреатом Ленинской и Государственных премий,
академиком АН СССР и депутатом Верховного Совета Украины.
Националисты не раз пытались
покарать «писателей-отступников». Как показала на допросах в НКГБ член ОУН,
студентка Инна Д., 14 января 1945 года находившихся во Львове известного
юмориста Остапа Вышню и Владимира Сосюру пытались отравить. Писатели охотно
согласились отужинать в «галицкой хате», куда их пригласили сотрудничавшие с
ОУН врач Мария Я. и искусствовед Вера С. После застолья литераторам стало
плохо; Сосюра с трудом перенес сердечный приступ.
В начале января 1953 года чекисты
узнали о подготовке покушения на писателя Петра Карманского — автора статьи во
«Львовской правде» «Ватикан — вдохновитель мракобесия и мировой реакции».
Отравить жертву поручили сыну священника, врачу Любомиру Б. Но убийство Галана
стало чекистам уроком: Карманскому сменили квартиру, установили пост милиции, в
палату, где он лечился, под видом больного поместили старшего разведчика 7-го
отдела УМГБ, и даже медсестра, делавшая уколы, сотрудничала с «органами».
Правовая оценка описанным в этой
статье событиям дана и в независимой Украине. Прокуратура Львовской области,
руководствуясь Законом о реабилитации жертв политических репрессий, признала в
декабре 1994 года М. Стахуру и в марте 1996-го — И. Лукашевича осужденными
обоснованно.
Комментариев нет:
Отправить комментарий