НОЧНОЙ ШТУРМ ЗАПОРОЖЬЯ. Здесь впервые наши танкисты применили световой эффект, использованный затем при штурме Берлина.

       -Штурм начался с  короткого  артналета,  который  длился  не  более  получаса.  А  потом  мы  пошли  в  наступление.  Танки  шли  колонной,  с  погашенными  фарами.  Все  они  были  усилены  пехотой.  На  каждый  танк  садилось  отделение – 8-12  человек.  Когда  вышли  на  первую  траншею,  обозначился  край  обороны  противника.  Пехота  спешилась.  Танки  развернулись  в  боевую  линию и  включили  фары.  Гитлеровцы  упорно  сопротивлялись,  но  момент  неожиданности  и   эффект  включенных  фар  возымели  действие.  Немцы  в  какой-то  мере  были  ошарашены. 

На  вопросы  корреспондента  отвечает  бывший командир  танковой  роты  Георгий  Гордеев,  получивший  за  ночной  штурм  Запорожья  полководческий   орден  Александра  Невского  и  после  службы  в  звании  полковника  вместе  с  супругой  переехавший  жить  в  Запорожье.

      -Георгий  Тимофеевич,  в  армию  Вы  попали  еще  до  войны?

      -Да,  я  учился  на  первом  курсе  физико-математического  факультета  в Кировском  пединституте  и  оттуда  в  1939  году  был  призван  в  армию.  Попал  на  Дальний  Восток,  в  учебно-танковый  батальон.  По  рекомендации  командования  части  меня  направили  в  Ульяновское  танковое  училище.  И  тут  началась  война.  В  декабре  сорок  первого  года  мне   присвоили  звание   лейтенанта  и  направили  на  фронт.  Командиром  танкового  взвода.

    -На  какой  фронт?

    -Под  Москву.  Там  как  раз  шло  преследование  отходящего  противника.  Основной  разгром  немцев  уже  прошел.  Шли  бои  местного  значения.  Где-то  в  марте  сорок  второго  меня  ранило.  После  излечения – опять  на  фронт.  Опять  Западный  фронт.  И  снова  ранения,  снова  госпиталь.  А  после  выздоровления   получил направление  в  Магнитогорск,  в  высшую  офицерскую  школу.  На  курсы  командиров  рот.  После  их  окончания – направление   в  Нижний  Тагил,  где  я  получил  маршевую  роту – 10  танков.  И  после  этого  прибыл  в  состав  Юго-Западного  фронта.  После  форсирования  Северского  Донца,  освобождения  Донбасса  в  первых  числах  октября  мы  вышли  на  дальние  подступы  к  Запорожью.  Был  приказ – овладеть  Запорожьем.  Но  силенок  было  маловато.  Сразу  не  получилось.  Пришлось  ждать  подкрепления.

      -К  Запорожью  вы  подошли  в  составе  какого  формирования?

      - В  составе  1-го гвардейского  механизированного  корпуса  генерала  Русиянова.  Был  еще  23-й  танковый  корпус.  Но  он  тоже  был  достаточно  потрепан,   как  и  наш.  Командовал  им  генерал  Пушкин.

      -Не  родственник  ли  Александра  Сергеевича  Пушкина?

      -Нет-нет,  однофамилец.

      -То  есть,  сразу  овладеть  Запорожьем  не  удалось.  Что,  сильный  отпор  встретили  со  стороны  немцев?

         -С  ними  мы  вели  постоянно  бои  местного  значения.  Они  даже  перешли  было  в  контратаку.  Стрелковая  дивизия  вынуждена  была  отступить  километров  на  10-12.  Наши  танкисты  тоже  вступали  в  бой  с  ними.  Командир  взвода  Трубников  из  моей  роты  на  глазах  у  члена  военного  совета  вел  бой  с  немецкими  танками.  И  там  же  на  месте  ему  был  вручен   орден  Красного  Знамени.  В  этом  же  бою  принимал  участие  старшина  роты,  командир  танка  Воронин.

       

    -Я  где-то  читал, что  вокруг  Запорожья  были  выкопаны  противотанковые  рвы…

  -Нам  действительно  пришлось  форсировать  такой  ров.  Глубина  его  метра  полтора  и  ширина  до  двух  метров.  Местами  этот  ров  был  заполнен  водой,  заминирован.  Для  танка  это  серьезное  препятствие,  но  мы  его  успешно  форсировали.

         -Откуда  вы  приближались  к  Запорожью,   с  какой  стороны?

         -Со  стороны  Вольнянска.  Это  восточное  направление.  Помню,  проходили  населенные  пункты  Просяное  и  Славгород.

         -Героя  Советского  Союза,  лейтенанта  Яценко,  чей  танк  стоит  на  постаменте  на  Советской  площади  Запорожья,  вы  знали  лично?

          -Нет,  лично  я  не  был  с  ним  знаком.  Он  был  в  составе   23-го  танкового  корпуса,  который  наступал  на  город  с  южного  направления,  со  стороны  Балабино.  И  он,  и  я  в  штурме  Запорожья  участвовали,  но  с  разных  направлений.  О  нем  впервые  я  услышал  накануне  штурма.  Дело  в  том,  что  Яценко  родом  из  Запорожья  и  накануне  штурма,  13  октября,  провел  со  своим  взводом  разведку  боем.  Дошел  где-то  до  мостика   через  Мокрую  Московку,  вернулся  назад  благополучно.  Нас  познакомили  тогда  с  собранной  им  информацией  о  противнике.  А  когда  начался  штурм,  он  шел  в  авангарде  своего  корпуса.  В  бой  вступил  с  несколькими  танками  противника.  Два  уничтожил,  а  третий  расстрелял  его  танк.  Но  об  этом  мы  узнали  уже  на  второй   день  после  штурма.  Героя  ему  присвоили  позже,  посмертно.

          -Наступило  13  октября…  Помните  какая  погода  была  в  тот  день?

         -Конечно,  помню.  Очень  было  тепло,    сухо,  солнышко  светило.   Мы  еще  сидели  на  броне  танка,  загорали  и  арбузы  ели.  Чудесная  погода  стояла.

          -О  том,  что  готовится  штурм  знали   или  догадывались?

          -О  том,  что  нам  предстоит  брать  Запорожье,  мы  знали  еще  в  первых  числах  октября,  как  только  вышли  на  подступы  к  городу.  Да  это  и  командование  не  скрывало.   Но   когда  именно  начнется  штурм,  мы  узнали  только  за  3-4  часа  до  его  начала.  Хотя  уже  с  утра  13  октября  по  движению  войск  можно  было  предположить,  что  случится  это  скоро.

         -Много   войск  было  сосредоточено  у  Запорожья?

         -На  нашем  направлении  было  много.  А  вообще  в освобождении  Запорожья,  как  известно,   участвовали  три  армии,  объединенные   в  Юго-Западный  фронт,  которыми  командовал  генерал  армии  Малиновский.

         -Начался  штурм. Какая  конкретно  задача  стояла  перед  вашим   корпусом?

       -В  ходе  ночного  штурма  мы  должны  были  очистить  левобережную  часть  города  от  немцев.

       -Но  и  немцы,  видимо,  не  дремали,  готовились  к  обороне.  Или  для  них  это  стало  неожиданностью?

       -Немцы  в  какой-то  степени  знали  о  готовящемся  наступлении.  И,  естественно,  готовились  к  отпору.  Тем  более,  что  перед  ними  лично  Гитлером  была  поставлена  задача:  ни  в  коем  случае  Запорожье  не  оставлять.  Позади  же  Марганец,  Никополь.  Неожиданность  была  в  том,  что  штурм  начался  ночью.  Немцы  не любили  воевать  ночью.  Ночью  они  отдыхали.

-Наши  самолеты  город  бомбили?

      -Днем  бомбили.  Разведку  вели.   А  ночью  только  самолеты-одиночки.

      -С  чего  начался  штурм?

       -Штурм начался с  короткого  артналета,  который  длился  не  более  получаса.  А  потом  мы  пошли  в  наступление.  Танки  шли  колонной,  с  погашенными  фарами.  Все  они  были  усилены  пехотой.  На  каждый  танк  садилось  отделение – 8-12  человек.  Когда  вышли  на  первую  траншею,  обозначился  край  обороны  противника.  Пехота  спешилась.  Танки  развернулись  в  боевую  линию и  включили  фары.  Гитлеровцы  упорно  сопротивлялись,  но  момент  неожиданности  и   эффект  включенных  фар  возымели  действие.  Немцы  в  какой-то  мере  были  ошарашены.  С  боем  начали  отступать.

       -Одно  дело – бой  на  открытой  местности,  а  тут  в  незнакомом  городе,  да  еще  ночью.  Как  с  этим  справлялись,  на  что  ориентировались?

       -Я  как  командир  роты  шел  впереди.  Хотя  обычно  командир  идет  позади,  ведет  наблюдение  за  боевым  порядком  своей  роты.  Но  ночью  мы  шли  колонной.  По  мере  необходимости  разворачивались,  вели  огонь.  Пехотный  десант  выручал:  защищал  танки,  указывал  цели.  А  вообще-то,  скажу  я  вам,  бой  был  довольно  жестокий  и  сумбурный.  Город  незнакомый,  темно.  Все  в  дыму.  Иногда  даже  думаешь:  черт  его  знает,  куда  ты  идешь.  Куда  улица  выведет,  туда  и  едешь.  В  общем,  крутились,  вертелись,  но  к  утру  все-таки  вышли  к Днепру,  чуть  южнее  ДнепроГЭСа.  Задачу  свою  мы  выполнили.

     -Каков  итог  боя  был  для  вашей  роты.?

    -Мы  уничтожили  два  танка,  самоходное  орудие,  три  бронемашины   и  до  двух  рот  противника.  У  нас  потери  были  небольшие.  И  не  только  в  роте,  но  и  в  целом  в  полку,  в  бригаде.  У  нас  в  роте  были  подбиты  три  танка.  Большинство  членов  этих  экипажей  успели  выскочить,  остались    живы.  Сами  танки  не  сгорели,  были  только  повреждены.  Были  и  раненые.  Я  в  этом  бою  в  результате  удара  болванкой  по  моему  танку  был  контужен,    но  остался  в  строю.

      -Георгий  Тимофеевич,  я  слышал,  что  в  истории  Великой  Отечественной  войны  ночному  штурму  Запорожья   уделено  достойное  внимание.

      -Это  действительно так.  Дело  в  том,  что  битва  за  освобождение  Запорожья – это  первый  опыт  ведения  ведения  ночных  танковых  боев  в  крупном  индустриальном  центре  с  применением  светового  эффекта.  Потом  в  ходе  войны  он  применялся   и  в  других  городах,  в  частности,  при  штурме  Берлина.  Но  в  Запорожье  он  был  применен  впервые.

       -Всю   ночь  на  улицах  города  шли  бои.  Население,  конечно,  пряталось  по  подвалам.  Может,  запомнились  какие-то  встречи с  запорожцами?

       -Ночью  на  улицах  города  никаких  встреч   с  жителями  не  было.  А  вот  уже  к  утру,  когда  рассвело,  в  районе  Зеленого  Яра  люди  встречали  нас.  Запомнился  такой  эпизод.  Женщина  подошла  к  моему  танку  и  поцеловала  его  в  запыленную  броню.  Я  пытался  объяснить  ей,  что  танк  грязный,  не  стоит  этого  делать,  но  она  ответила: «Ничего,  сынок,  мы  вас  ждали  целый  год,  мы  готовы  целовать  даже  следы  от  вашего  танка».  Мальчишки  запорожские  не  отходили  от  нас,  когда  мы  уже  вышли  к  Днепру,  и  был  объявлен  отбой.  Может,  кто-то  из  них  помнит  этот  момент.

      -Вы  вышли  к  Днепру,  а  куда  немцы  девались?

      -Большая  часть  немцев  отступила  в  Плавни,  но  наш  корпус  уже  не  преследовал  их.  Нам  была  поставлена  новая  задача – танковые  войска  должны  были  совершить  фланговый  марш  севернее  Днепропетровска  к  населенному  пункту  Мишурин  Рог.  Там  была  сделана  понтонно-мостовая  переправа.

       -То  есть,  вы  ушли  из  Запорожья?

       -Да,  мы  левую  часть  Запорожья  взяли,  и  нас  вывели  из  боя.  Остров  Хортицу  и  правую  часть  города  брали  другие,  в  ноябре.  Но  прежде,  чем  уйти  из  Запорожья,  нашу  роту  сфотографировали  у  развернутых  знамен.

       -Как  это  происходило?

      -Утром,  14   октября,  уже  готовясь  к  новому  марш-броску,  мы  остановились  за  городом  на  привал.  В  это  время  подъехал  к  нам  комиссар  бригады  подполковник  Сокольчик.  С  ним  был  фотограф  и  знамена – полковое  и  бригадное.  Он  сообщил,  что  нашу  роту,  как  отличившуюся  в  ночном  бою  за  Запорожье,  сфотографируют  на  память.  Он  тоже  с  нами сфотографировался.

         - Многие  из  вашей  роты  были  отмечены  боевыми  наградами  за  этот  ночной  бой?

         -Восемьдесят  процентов  личного  состава  роты  были  награждены  орденами  и  медалями.  В  том  числе  и  я – орденом  Александра  Невского.  Но  награды  эти  мы получили  значительно  позже -   7  ноября.    Я  получил  свой  орден,  как  было  сформулировано,  за  умелое  руководство  боевыми  действиями  танковой  роты  в  ночных  условиях.

        -Это   редкая,  в  общем-то,  награда…

      -Это  полководческий  орден.  Им  награждались  офицеры  от  командира  роты  до  командира  полка.  А  дальше  для  старших  офицеров  были  ордена  Кутузова,  Суворова  и  др.

       -Но  у  вас  и  у  вашей  супруги  Раисы  Васильевны   есть  еще  орден  Богдана  Хмельницкого.  А  кого  им  награждали?

        -Офицеров,  которые  освобождали  Украину.

       -Ну,  а  по  сто  граммов  за  освобождение  Запорожья  выпили?

        -Конечно.  Все  было.  В  то  время  нам  уже  давали  по сто  граммов  на  сутки.  Хочешь  утром,  хочешь  днем  пей.   Но  обычно  выпивали  перед  боем  или  по  какому-то  особому  случаю.  Как  можно  было  не  выпить  за   освобождение  города?    Конечно,  выпили.

        -Говорят,  Москва  салютовала  освободителям  Запорожья.

        -Да.  14  октября  по  радио  передавали  приказ  Сталина.   В  нем  сообщалось  о  том,  что  войскам,  освобождавшим  Запорожье,   объявляется  благодарность.  Из  приказа  мы  узнали,  что  нашей  бригаде,  наряду  с  другими  воинскими  подразделениями,  присвоено  почетное  звание – Запорожская.  Сам  корпус  не  переименовали.  А  вот  все  полки,  бригады,  которые  участвовали  в  штурме,  стали  называться  Запорожскими.

       -Как  пролегал  дальнейший  ваш  боевой  путь?  Где  были  ранены?

       -Севернее  Днепропетровска  форсировали   Днепр,  брали  Пятихатки.  Потом  направились  на  Кировоград.  Были  тяжелые  бои,  мы  значительно  потеряли  свою  матчасть,  и  нас  вывели  во  второй  эшелон,  под  Полтаву.  Получили  новые  американские  танки  «Шерман».  Был  такой  американский  генерал  Шерман.  Они  где-то  на  уровне  наших  Т-34.  Но  были  выше и  с  вертикальными  боками.  Это  было  их  слабое  место.  Но  на  них  стояли  хорошие   пушки   и  два  двигателя.  Оттуда  мы  пошли  на  Румынию,  Югославию,  Венгрию,  Австрию.  В  Вене  закончили  боевые  действия,  потому  что  закончилась  война.

        -Вы    не  сказали,  где  встретили  свою  супругу  Раису  Васильевну.

        -В  боях  на  Балатоне,  в  Венгрии,  я  был  тяжело  ранен.  Попал  во  фронтовой  госпиталь.  Там  и  познакомился  с  Раисой  Васильевной.  Она  была  старшей  хирургической  медсестрой.   Два  месяца  провалялся  в  госпитале – и  снова  на фронт.  С  Раисой  Васильевной  договорились  встретиться  после  войны.  Через  три  месяца  война  закончилась.  И  я  приехал  в  госпиталь  и  увез  с  собой   Раису  Васильевну – младшего  лейтенанта  медицинской  службы.  С  тех  пор  и  до  сего  дня  мы  с  нею  вместе.  Вот  уже  58  лет.

     - Как  складывалась  ваша  жизнь  после  войны?

     - Продолжал  служить  в  бронетанковых  войсках.  Пришлось  побывать и  на  Кавказе,  и  в  Сибири,  и  в  Германии.  Закончил  академию  бронетанковых  войск.  В  1970  году  ушел  на  пенсию  и  с  тех  пор  живу  в  Запорожье.

         -А  почему  именно  Запорожье  избрали  своим  постоянным  местожительством?

         -Сначала  сын  обосновался  в  Запорожье.  Он  сюда  по  направлению  приехал  после  окончания  института.  Мы  с  женой  приехали  к  нему  в  гости,  посмотрели – нам  тоже  город  понравился.  Решили  и  мы  переехать  сюда.

        -Тем  более,  что  вы  уже  знали  его  немного  по  сорок  третьему  году.

        -Нет,  в  70-м  году  я  увидел  абсолютно  новый,  незнакомый  мне  ранее  город.  Ну,  что  я  мог  увидеть  из  танка  во  время  боя,  тем  более ночью.  Такое  впечатление  было,  что  тут  я  раньше  ничего  не  видел.  Тогда,  ночью,  видел  разрушенные  здания,  хаос.  А  тут  цветущий,  красивый  город.  Особенно  нам  понравилось  тогда,  что  здесь  на  каждом  шагу  овощные  ларьки.  Три  копейки  килограмм  помидоров  стоил.  После  Сибири  и  Кавказа  нам  это  показалось  раем.  Нет,  не  жалеем,  что  переехали  сюда.  Город  у  нас  действительно  хороший.

        -Ну,  а  с  однополчанами  связь  поддерживаете?

        -Обязательно.  Тем  более,  что  несколько  лет  я  возглавлял  в  Запорожье  совет  ветеранов  1-го  гвардейского  механизированного  корпуса.  В  1983  году  на  сорокалетие  освобождения  нашего  города  многие  сюда  приезжали.  Были  генералы  Русиянов,  Лелюшенко,  маршалы  Чуйков  и  Судец.

        -А  кто  из  однополчан  вашей  роты  был  на  праздновании  сорокалетия  освобождения  Запорожья?

        -Механик-водитель  Алексей  Владимирович  Тарасов,  командир  орудия  Бычков  из  Харькова,  командир  танка,  Герой  Советского  Союза  Павел  Мартынович  Воронин.  С  ним  мы  поддерживаем  связь  и  до  настоящего  времени.  Он  живет  в  Луганске.  Мы  дружим  семьями.    Его  женой  была  Нина  Иванцова,  член  подпольной  организации  «Молодая  гвардия».  Она  уже  умерла.  А  ее  сестра  Ольга,  тоже  член  «Молодой  гвардии»,  и  сейчас  живет  в  Луганске.

       -А  в  Запорожье  есть  ваши  однополчане?

      -Всего трое  нас  осталось.   Председатель  Совета  ветеранов  Шевченковского  района  подполковник  Ярош (он  из  нашего  корпуса,  но  из  другой  бригады),  Солдатов  и  я.

       -На  юбилей  освобождения  Запорожья,  наверное,  тоже  будете  собираться?

        -Я  надеюсь  на  это.  Хотя  осталось  нас совсем  мало.  Но  такую  дату  пропустить  нельзя.

 Николай  Зубашенко, журналист

     

 Из  досье. 

Георгий  Гордеев. Родился  в  1918  году,  в   Кирове.  Окончил   танковое  училище.  В  должности  командира  взвода,  а  потом  роты  прошел  всю  войну.  Трижды  ранен  и  один  раз  контужен.  Кавалер  пяти  боевых  орденов   и  множества  медалей.  За  освобождение  Запорожья  награжден  орденом  Александра  Невского.  После  войны  служил  в  кадровых  войсках.  Окончил  академию  бронетанковых  войск.  Женат.  Жена – Раиса  Васильевна – тоже  участница  боевых  действий,  младший  лейтенант  медицинской  службы.  Тоже  воевала  «от  звонка  до  звонка».  И  тоже  имеет  боевые  награды – ордена  и  медали. С  1970  года  живут  в  Запорожье,  ведут  большую  работу  по  военно-патриотическому  воспитанию  в  школах  Коммунаровского  района.  Имеют  сына,  внуков  и  правнуков.

          фото: www.diary.ru, из личного альбома фронтовика Г. Гордеева