ТАЙНАЯ ВОЙНА ИМПЕРАТОРОВ. Контрразведка и разведка в Отечественной войне 1812 года

Центром, руководившим проведением тайной войны в России, и одним из основных поставщиков информации о стране и ее армии являлось французское посольство в Петербурге. На нужды разведки, включая подкуп иностранцев, МИД Франции ежегодно получал из казны от 3 до 5 млн. франков – астрономическая сумма по тем временам.

Историки сходятся во мнении, что причинами Отечественной войны 1812 года стали отказ de facto России поддержать континентальную блокаду Англии, в которой Наполеон видел свое главное оружие против островной державы,
а также нежелание Александра I мириться с политикой Франции в отношении европейских государств, проводимой без учета интересов России. Наполеон, в частности, стремился восстановить Польское государство с включением в его состав земель Литвы, Белоруссии и Украины и отказывался вывести свои войска из Пруссии, где они были размещены в нарушение Тильзитского договора, на чем настаивала Россия.

 Военный агент во Франции Александр Чернышев.  Джордж Доу. Портрет Александра Ивановича Чернышева. 1823–1825. Военная галерея Зимнего дворца, Государственный Эрмитаж

Как известно, после поражения русских войск в битве под Фридландом в июне 1807 года Александр I заключил с Наполеоном Тильзитский мир, согласно которому обязался присоединиться к континентальной блокаде Англии. По соглашению с французским императором Россия в 1808 году отторгла у Швеции Финляндию и сделала ряд других территориальных приобретений, а Наполеону развязала руки для покорения всей Европы, за исключением Англии и Испании.

Несмотря на это, Наполеон сразу после заключения Тильзитского мира стал вынашивать идею о войне с Россией. Первым, кто сообщил об этом Александру I, был министр иностранных дел Франции Талейран (вскоре смещенный со своего поста), желавший получить хороший куш от российского самодержца, да и вообще готовый ради денег продать кого угодно.

После неудачной попытки жениться на российской великой княжне Наполеон в 1810 году женился на Марии-Луизе Австрийской, дочери австрийского императора Франца, упрочив себе таким образом тыл и создав в Европе точку опоры. Вслед за этим началась активная подготовка к войне с Россией. По указанию Наполеона французское военное министерство принялось формировать новые воинские контингенты, войска скрытно концентрировались на подступах к будущему театру военных действий, организовывался новый комплекс тыловых учреждений, строились и укреплялись крепости за Одером, велся дипломатический зондаж по сколачиванию антироссийского блока.

Одновременно в первые месяцы 1810 года обозначилась повышенная активность французских разведывательных служб.

КАК ОНИ ЭТО ДЕЛАЛИ

Наполеоновская разведка обладала немалым опытом добывания военно-политической информации, на ее счету были успешные операции в Италии, Германии и Австрии. При всем том деятельность разведки оставалась в тени, ибо ее затмевали военные победы французского оружия, хотя почва для них в определенной мере была обусловлена достижениями разведчиков.

Все дела разведки находились под личным контролем Наполеона, именно к нему стекалась вся информация. Непосредственным помощником императора в руководстве разведкой в делах российских выступали министр иностранных дел Маре и командующий Эльбским корпусом в Северной Германии маршал Даву. В штаб-квартиру маршала в Гамбурге поступала информация о русской армии, полученная из войск, а в Париж к министру – сведения от французских дипломатов и секретных агентов.

К первым месяцам 1810 года можно отнести и начало тайной войны против России, когда французская разведка стала действовать одновременно по многим направлениям, уделяя главное внимание агентурной работе. Агентура проникала в Россию под видом путешественников, торговцев, артистов, монахов и русских отставных офицеров. Активно использовались жившие в стране французы и другие иностранцы – гувернеры, врачи, преподаватели и прислуга местной аристократии.

Под руководством Парижа действовали и разведки государств, входившие в орбиту французского влияния. Из них наибольшую активность проявляла разведка Великого Герцогства Варшавского. Группа из трех польских агентов в 1811 году посетила Вологду, Архангельск и другие города русского Севера. Их интересовали военные укрепления, переправы через водные преграды, а также мнение местных крестьян о Наполеоне.

Поразительную осведомленность о тогдашних делах российских проявлял австрийский посол. Не отставало от него и посольство Пруссии в Петербурге, которое также имело своих платных информаторов.

Центром, руководившим проведением тайной войны в России, и одним из основных поставщиков информации о стране и ее армии являлось французское посольство в Петербурге. Через дипломатов переправлялись во Францию и сведения, добытые наполеоновской агентурой внутри страны. На эти нужды, включая подкуп иностранцев, МИД Франции ежегодно получал из казны от 3 до 5 млн. франков – астрономическая сумма по тем временам. До апреля 1812 года львиная доля этой суммы направлялась французским дипломатам, аккредитованным в России, так как Наполеон требовал, чтобы посольство в Петербурге ежемесячно присылало «обозрение» русских вооруженных сил.

Первый посол Наполеона в России генерал Савари стал впоследствии министром полиции, сменив на этом посту знаменитого Жозефа Фуше. Двое последующих – Коленкур и Лористон – также были не только дипломатами, но и генералами, и каждый в свое время стал главным резидентом французской разведки в русской столице.

Коленкур не справился со своими обязанностями дипломата-разведчика и вскоре был отозван из России. Во время аудиенции Наполеон жестко попенял ему, подчеркнув, что французские генералы, даже находясь в Париже, о положении в России осведомлены много лучше, чем дипломаты, наблюдающие страну вблизи, буквально из окон посольства в Петербурге.

Действительно, маркиз Коленкур, французский аристократ в десятом колене, в глубине души презиравший шпионаж, который он называл «подлым ремеслом», не мог похвастаться успехами на ниве тайной войны.

РУССКИЙ ОТВЕТ ФРАНЦУЗАМ

Столь бурная деятельность французов и иже с ними не могла остаться безнаказанной. В период 1810–1812 годов на территории Российской империи отечественными спецслужбами были задержаны 39 иностранных шпионов. Однако Комитету охранения общей безопасности и Министерству полиции становилось все труднее обнаруживать вражеских лазутчиков.

Поэтому в сложившейся ситуации решено было создать в России специализированный орган военной разведки и контрразведки. Новое учреждение получило название Особая канцелярия при военном министре. Это был первый орган военной разведки в России. Тогда же, в 1810 году, был учрежден Институт военных агентов, в его состав вошли опытные полицейские чины, офицеры, имеющие опыт ведения боевых действий, сотрудники таможни и других силовых структур.

В 1810 году по указанию военного министра России Барклая-де-Толли за границу в российские посольства были направлены постоянные военные представители (военные агенты). Основной их задачей являлось ведение разведывательно-агентурной работы.

Для ведения стратегической разведки во Франции и в странах Европы, подвластных Наполеону, были отобраны семь военных агентов из знатных дворянских семей: Александр Чернышев, Григорий Орлов, Павел Брозин (направлены во Францию), Павел Граббе (направлен в столицу Баварии Мюнхен), Виктор Прендель (отбыл в Дрезден – столицу Саксонии), Федор Тейль фон Сераскеркен (убыл в Вену), Роман Ренни (действовал в Берлине). Каждый из этой «великолепной семерки» получил задание добыть информацию о планах Наполеона, о его войсках и их концентрации на границах с Россией, а также составить аналитические обзоры о военно-экономическом потенциале Франции и ее сателлитов.

К началу 1812 года все семеро составили подробную карту дислокации французских войск, указали точную их численность – 450 тысяч человек, с которыми Наполеон перейдет российскую границу. На основании их донесений Особой канцелярией был составлен секретный меморандум, который затем был доложен Барклаю-де-Толли. В нем, в частности, указывалось: «Уклонение от генеральных сражений, партизанская война летучими отрядами, особенно в тылу операционной неприятельской линии, недопущение до фуражировки и решительность в продолжении войны – суть меры для Наполеона новые, для французов утомительные и союзникам их неприемлемые». Информация агентов русской военной разведки легла в основу тактики и стратегии ведения войны, которых сначала придерживался Барклай-де-Толли, а затем и Кутузов.

ДЕЛО РОТМИСТРА САВАНА

Одним из самых впечатляющих эпизодов противостояния французской разведки и русских контрразведчиков является «дело ротмистра Савана». Отставной ротмистр Русской армии Давид Саван с 1810 года проживал в Великом Герцогстве Варшавском – вассальном государстве Наполеона. Будучи небогатым и крайне стесненным в средствах, он решил устроиться учителем, но всюду, куда бы ни обращался, получал категоричный отказ. Эти трудности были искусственно созданы военной разведкой герцогства, считавшей кандидатуру Савана наиболее приемлемой для вербовки и последующей работы в России в качестве секретного агента.

Продержав некоторое время Савана на «голодном пайке», на него вышел сам начальник Генерального штаба и руководитель разведки герцогства генерал Фишер. В ходе вербовочной беседы он пообещал ротмистру благоденствие его семье при условии выполнения им разведывательных поручений.

В начале 1811 года Саван, получив секретное задание и деньги для его выполнения, прибыл в Вильно. Будучи русским патриотом, он сразу обратился к командованию российских войск и сообщил о своей миссии. Убыточно было упустить такой шанс, и по приказу Барклая-де-Толли контрразведчики из Особой канцелярии затеяли с французами оперативную игру.

В Варшаву Саван отправился уже как русский агент и доставил Фишеру интересующие его сведения. Они мастерски были подготовлены в штабе 1-й русской армии, в них дезинформация искусно переплеталась с фактическими данными.

Надо сказать, что сведения, поступавшие к французам от агентуры, действовавшей в России, были крайне скудны и противоречивы и нередко были пересказом слухов и небылиц. Французские генералы не доверяли источникам. На этом фоне доставленные ротмистром сведения выглядели весьма ценными и достоверными.

Как следствие, новоявленный французский «шпион» получил повышение и был переведен в ведомство барона Биньона, руководителя секретной службы передового базирования наполеоновских войск. Здесь Саван одной рукой верстал планы обучения французских секретных агентов, подготовленных к засылке в Россию, а другой составлял шифровки, в которых сообщал о них контрразведчикам из Особой канцелярии. Нетрудно догадаться, каков был конец выданных лазутчиков.

Через Савана, пользовавшегося безусловным доверием Биньона, русским контрразведчикам удалось прогнать огромный объем дезы о количестве и качественном составе Русской армии, о планах ее командования. Но главная заслуга этого канала состояла в том, что с его помощью удалось ввести в заблуждение даже самого гения войны – Наполеона. А было это так.

В марте 1812 года «великолепная семерка» агентов Особой канцелярии донесла, что главной целью Наполеона является разгром русских армий превосходящими силами в самом начале кампании. Вслед за этим в дело вступил Саван, вернее, тот канал дезинформации, который он олицетворял. Ротмистр срочно вызвал на связь своего оператора – Биньона – и в ходе явки вручил ему «особо ценные» сведения о том, что Барклай-де-Толли намерен дать генеральное сражение еще в пограничной полосе.

Каково же было изумление Наполеона, перешедшее затем в тревогу, когда на всем протяжении от Немана до Двины он не встретил ни одной русской воинской части! Французский император понял, что блестяще задуманное им начало, которое должно было превратиться в мгновенный разгром России, отодвигается на неопределенное время. И действительно, Наполеон с каждым шагом Великой армии по русской земле из-за растянутости коммуникаций вынужден был оставлять многочисленные гарнизоны в занятых городах, поэтому ему не удавалось собрать в кулак в одном месте достаточное количество солдат для генерального сражения.

Что касается дальнейшей судьбы Давида Савана, то с возникновением угрозы его жизни со стороны наймитов Биньона, который уже не сомневался в его принадлежности к русской контрразведке, Барклай-де-Толли распорядился 3 июля 1812 года отправить Савана в глубокий тыл – в Казань. Ему было выделено ежегодное содержание 1000 руб. ассигнациями, а его сыновья приняты студентами в местный университет.

Разумеется, «делом ротмистра Савана» не ограничивалась деятельность русской контрразведки в 1812 году. Еще перед войной была обезврежена шпионская группа в Бресте, несколько французских лазутчиков и их связные были отданы под суд и казнены на Украине. С началом военных действий был ликвидирован ряд наполеоновских агентов в Риге, Санкт-Петербурге, Смоленске и в главной квартире Русской армии – на Дону.

Широко проводилась контрразведывательная работа и во время заграничных походов Русской армии 1813–1814 годов. Русские контрразведчики внесли весомый вклад в победу над считавшимся непобедимым Бонапартом Наполеоном.

Автор:  Игорь Атаманенко, Независимое военное обозрение  

http://nvo.ng.ru