– Алексей Вячеславович, это, наверное, логично, что носитель такой легендарной фамилии продолжил семейное дело?
– Я, конечно, рос в соответствующей среде: и отец много работал дома, и люди со студии постоянно дома бывали, и я на студии постоянно бывал – так что весь этот процесс происходил у меня на глазах. В школьные годы я занимался в каких-то детских студиях, в том числе и при «Союзмультфильме», и, конечно, все считали, что если отец – художник, то и сын обязан рисовать. Когда к отцу пришла известность, мне постоянно приходилось делать какие-то стенгазеты, оформлять школьные мероприятия... А после школы я поступал во ВГИК – но...
– Разве фамилия не открывала любые двери?
– В моем случае двери не открылись, а конкурс был чудовищный – проще было поступить в Строгановку. Я поступил на специальность «Промышленный дизайн», даже какое-то время в этой области поработал, но в советское время с дизайном было туго – видимо, отец это тоже почувствовал и в начале 80-х предложил поработать с ним на студии. Я стал художником-постановщиком фильма «Старая пластинка», и так мне это дело понравилось, что я до сих пор им занимаюсь.
– Можно сказать, что ваша жизнь прошла под знаком «Ну, погоди!»?
– Конечно. Вернее, первые 10 лет прошли без знака – «Ну, погоди!» появился, когда мне было 10, а все остальные – «под знаком». Весь подготовительный период – создание персонажей, раскадровка, работа со сценарием – как правило, происходил у нас дома. Я фактически был первым читателем всех новых сценариев, отец показывал мне раскадровки, проверяя на мне реакцию, – я же в то время был целевой аудиторией мультфильма. Конечно, «Ну, погоди!» я смотрел тысячи раз, да и сейчас, – если вдруг натыкаюсь на него по телевизору, с любого места досматриваю до конца.
– Многие говорили, что «Ну, погоди!» – подражание «Тому и Джерри»...
– Да отец «Тома и Джерри» просто не видел! Вплоть до 1987-го, когда я купил в магазине «Березка» видеомагнитофон, мне дали кассету с «Томом и Джерри» и я показал ее отцу. А первая серия «Ну, погоди!» вышла в 1969-м.
– Но Вячеслав Михайлович некое сходство между мультфильмами заметил?
– А, собственно, какое там сходство? Единственное сходство в том, что один бегает за другим. Ну и обыгрывается при помощи «гэгов» (комедийных приемов. – Авт.) некая предметная среда – стул, стол, мячик… А сколько можно придумать шуток со столом? Естественно, возможны были какие-то совпадения.
– По поводу «гэгов» – на западных студиях, насколько я знаю, есть специальные «гэгмены»…
– У нас ничего подобного не было и нет. Все «гэги» – плод коллективного творчества. Какие-то закладывались еще на стадии сценария, какие-то режиссер придумывал в стадии раскадровки, потом мультипликаторы могли предложить что-то свое – в результате получалось то, что получалось.
– Герои «Ну, погоди!» были все-таки социально окрашенными – это было пожелание «сверху»?
– Да нет, просто была заявлена тема: «Не обижай маленького, а то сам попадешь в глупую ситуацию». И придумана пара: Волк – хулиган, стиляга, и Заяц – очень правильный и хороший. Но заказа не было. Ведь авторы сценария не были штатными сотрудниками студии: они писали сценарий в свободное время, сидя дома и не зная, купят его у них или нет. Написав сценарий, они, как правило, предлагали его разным студиям и ждали ответа. А сценарий «Ну, погоди!» редакционный отдел «Союзмультфильма» предлагал разным режиссерам – единственным человеком, который сказал, что в этом что-то есть, был отец.
– Какие-то прообразы у персонажей были?
– Волка отец рисовал с себя – подолгу стоял перед зеркалом, придавая Волку свои черты. Кстати, по замыслу отца, озвучивать Волка должен был Владимир Высоцкий. Тот даже дал согласие, но худсовет студии порекомендовал Высоцкого не приглашать, «потому что это – одиозная фигура». После этого отец пригласил Анатолия Дмитриевича Папанова, которого хорошо знал, а от Высоцкого в первой серии остался маленький кусочек – когда Волк лезет по веревке на крышу и насвистывает «Если друг оказался вдруг».
– Учитывая «плотность» показов «Ну, погоди!», отец наверняка получал немаленькие отчисления?
– Никаких отчислений не было вообще. Прокатом фильмов занималось Госкино – соответственно, все деньги шли через него. Творцам никогда ни от прокатов, ни от продаж их фильмов ничего не перепадало. А отец долгие годы разъезжал на «Запорожце», на который с трудом наскреб денег ближе к четвертой серии.
– Но хоть моральное удовлетворение от своей популярности он испытывал?
– Ну, конечно, приятно, когда то, что ты делаешь, любит вся страна. И на студию, и к нам домой мешками приходили письма, причем на конвертах часто писали: «Москва, Котеночкину», «Москва. Туда, где делают «Ну, погоди!» И письма доходили. Иногда отца останавливали гаишники, отпускали без штрафа.
– Вячеслав Михайлович ведь помимо «Ну, погоди!» участвовал более чем в 90 фильмах – работал он, надо полагать, круглосуточно?
– Иметь такую фильмографию и работать мало невозможно. Работа художника-аниматора – тяжелая и кропотливая, требующая обладания множеством талантов. Человек должен не просто уметь рисовать – он должен разбираться в анатомии людей, животных, понимать, как ходит человек, собака, как бежит лошадь, разбираться в музыке, иметь чувство ритма, желательно уметь танцевать самому, чтобы танцевальную сцену, если что, сделать качественно...
– Вы все-таки продолжили дело отца… Судьба?
– Мы много лет дружим с одним из авторов сценария «Ну, погоди!» Александром Курляндским. Он как-то предложил попробовать продолжить тему, но на тот момент у нас не было никакого финансирования. А Курляндский в нескольких интервью рассказал, что есть желание продолжить «Ну, погоди!». Интервью, видимо, прочитали люди, которых это заинтересовало, и нам предложили профинансировать две серии.
– Страшно было начинать?
– Конечно – люди, естественно, сравнивают с тем, что было. Кому-то кажется, что это хуже, кому-то кажется, что не хуже. А покойный Александр Татарский, авторитет для меня непререкаемый, сказал даже, что это – лучше. К тому же, я вижу, как это смотрят дети, и меня это абсолютно устраивает.
– Как вы решили вопрос с озвучиванием Волка и Зайца?
– Мы решили не использовать и не пародировать голоса Папанова и Румяновой, хотя Игорь Христенко и Ольга Зверева по моей просьбе сохранили их интонации. Христенко, например, просто «вжился» в роль – и получился прекрасный Волк.
– А что это вы вроде бы говорили, что, мол, если и будете еще снимать «Ну, погоди!» – то уже без Волка и Зайца?
– Ничего подобного я не говорил – журналисты просто вырвали из контекста какие-то мои фразы.
– А правда, что вы хотите снять полнометражный «Ну, погоди!» в 3D?
– Все опять же зависит от финансирования. 3D – это одна из техник, но техник великое множество. Последние две серии мы сняли в рисованной технике, можно попробовать и в каких-то других, но как это все будет, и будет ли вообще – это уже конкретика…
– Как вы думаете, если бы ваш отец был жив, чем бы он занимался сегодня?
– Уже в пенсионном возрасте у него были мечты сделать полнометражный фильм «Руслан и Людмила». Была даже попытка создать совместный проект с англичанами, но дальше «пилота» дело не пошло. Думаю, что если бы он был жив и у него были бы силы и желание, то, наверное, он делал бы какой-то большой полнометражный фильм. А желание у него как раз было – это я знаю на 100%...
Автор: Виктория АРОНОВА
Постоянный адрес: http://mycityua.com/news/interview/2010/02/25/075940.html
Комментариев нет:
Отправить комментарий