Не секрет, что основную судебную работу в Украине выполняют районные суды. Как им сегодня работается? На вопросы «Хроник и Комментариев» отвечает председатель Ленинского районного суда города Запорожья - единственного в Европе «женского» суда - Галина Васильевна Савченко.
- Я живу в Ленинском районе и знаю, что по численности населения он один из самых крупных в городе. Сколько судей в вашем штатном расписании?
ЧАСТЬ 2.
- У нас по штату положено 12 судей. Две наших судьи сейчас в декрете. То есть, практически на данный момент работают 10 судей.
-Состав судей обновляется периодически? Молодежь есть?
- Да, в этом году к нам пришли три молодых специалиста. Не сказать, что это уж совсем молодые люди. Всем им уже за тридцать.
- А вообще, во сколько лет можно стать судьей?
- Формально с 25-ти лет. Но так бывает редко. Обычно на эту должность приходят люди более старшего возраста, с опытом работы в государственных структурах, адвокатуре, правоохранительных органах. А сейчас вообще ставится вопрос, чтобы этот возраст увеличить до 30 лет. Обычно в таком возрасте и приходят судьи. Когда у человека уже есть определенный жизненный опыт.
- По какой схеме идет подбор судейских кадров? Вузы же не готовят таких специалистов.
- Как сейчас будут подбираться кандидаты на должности судей, не знаю. Потому что Закон о судоустройстве поменялся в этом году.
- Это связано с предстоящей судебной реформой?
- Ну, судебная реформа была заявлена еще в 1992 году. И вот с 92-го года она идет. Но на сегодняшний день очень усложнена процедура избрания судей. По новому закону кандидату на должность судьи нужно будет после сдачи экзамена Высшей квалификационной комиссии судей Украины обучаться в специализированном юридическом высшем учебном заведении четвертого уровня аккредитации, затем проходить специальную подготовку в Национальной школе судей Украины. А это довольно сложно человеку, у которого уже есть семья, постоянная работа и т.д. Тем более, что такая академия будет, вероятно, в Одессе или в Киеве, куда и надо будет ехать.
- Этот закон уже вступил в силу?
- Закон принят 7 июля 2010 года и в будущем году уже будет действовать этот порядок. Раньше у нас кандидаты в судьи сдавали экзамены местным квалификационным комиссиям. Две трети такой комиссии составляли опытные судьи. И вот такая комиссия принимала у кандидата в судьи экзамены. Там сразу было видно, какой кандидат чего стоит. Теперь экзамены будет принимать только высшая квалификационная комиссия. А это 25 областей. Как будет - не знаю.
- Районный суд, Вы сказали, рассматривает практически любые дела, начиная с гражданских, и кончая уголовными. Нагрузка на судей большая?
- Сейчас не просто большая, а очень большая. Вот последняя информация по состоянию на 26 ноября сего года. За год к нам поступило без малого 13 тысяч гражданских дел. Закончено – 8565 дел. Административные дела – это тоже вариант гражданских дел. Их поступило 8750, рассмотрено - 3429. Теперь возьмем уголовные дела. Их поступило 712, рассмотрено - 565. Административных правонарушений поступило 4590, рассмотрено - 3633. Это основная статистика, не считая всего остального. Сюда не входят дела, по которым суды выдают санкции на обыск, на арест, на задержание, санкции на изъятие банковских документов и т.д. И это притом, что у нас сейчас работают только 10 судей.
- Цифры внушительные. Ситуация у вас действительно напряженная.
- Этот год у нас вообще очень напряженный. В начале года нас было всего 8 человек. Потому что было две вакансии. Назначение через администрацию Президента никогда быстрым не было. То есть, у нас две вакансии продержались ровно год.
- Какие вопросы сегодня вас особенно давят, мешают работать в обычном ритме? Есть такие?
- Проблема всех судов Запорожья и области сегодня - это массовый поток детей войны. Люди идут к нам потому, что не исполняется Закон Украины «О социальной защите детей войны».У нас имеются два взаимоисключающих Закона на этот счет. Закон о выплате детям войны пенсионных льгот и второй Закон о бюджете, где этих выплат не заложено. Поэтому эта категория пенсионеров и идет в суды, подает иски на Пенсионный фонд, который отказывается делать перерасчет их пенсий согласно Закону «О социальной защите детей войны».
- Но дети войны обращались в суды по этому поводу и в предыдущие два года. Почему же нынешний год Вы называете особенно напряженным?
- Дело в том, что за этот год три раза менялись правила игры. До 9-го марта нынешнего года суды рассматривали такие дела в порядке административного судопроизводства. То есть, по Кодексу Украины об административном судопроизводстве. Срок исковой давности там был один год. То есть, мы взыскивали за год. С 9-го марта по 9-е сентября, по разъяснению вышестоящих судебных инстанций, такие дела рассматривались в порядке Гражданского процессуального Кодекса. Там уже судебный сбор больше, там мы взыскивали доплаты за три года. Общегражданский срок исковой давности - три года. И вот 9-го сентября Конституционный суд принял решение, согласно которому мы должны взыскивать доплаты к пенсиям, во-первых, не более чем за шесть месяцев, во-вторых, опять же в порядке Кодекса об административном судопроизводстве. И в - третьих, срок обращения в суд с момента получения отказа от пенсионного фонда сейчас составляет один месяц.
- О каком отказе Пенсионного фонда идет речь?
- Человек обращается в Пенсионный фонд с заявлением о том, чтобы ему начислили деньги, которые положены ему по льготам, по Закону «О социальных льготах детям войны». Ему Пенсионный фонд пишет отказ, поскольку у фонда нет денег на эти выплаты. И человек с момента получения такого отказа в месячный срок должен обращаться в суд. Понятно, этот срок люди по незнанию закона часто пропускают.
- И вы их снова отправляете в пенсионный фонд за отказом?
- Большинство судей восстанавливают этот срок. Особенно, если человек в заявлении просил об этом. Мы же понимаем, что с сентября не так много времени прошло, люди еще не привыкли к новым требованиям. Поэтому мы, при наличии уважительных причин, идем им навстречу, восстанавливаем срок.
- У пенсионеров, которые идут в суд, бывает много вопросов по оформлению необходимых документов. Да и само заявление не каждый знает, как правильно оформить. Это тоже, наверное, в какой-то мере сдерживает процедуру приема документов от пенсионеров?
- Безусловно. Здесь плохо что? Все эти исковые заявления, как правило, составляют не профессионалы. То есть, их составляют какие-то случайные юристы. Написал заявление, как он считает нужным, и продает их по 5-10, а то и по 20 и более гривен. В результате это усложняет нам работу и людям создает неудобства. Представьте, в Ленинском районе 18 тысяч детей войны. И это на 10 судей. И вообще на весь небольшой коллектив работников суда. Как можно своевременно обработать 18 тысяч заявлений, если учесть, что и помимо этого у суда хватает работы.
- Представляю. Ситуация у вас действительно не простая. Люди, наверное, возмущаются?
- Мы чуть ли не каждый день вызываем «скорую». Какое у нас помещение – сами видите. Сюда впустить 300 человек невозможно. Здесь нет просто места.
- Помещение у вас действительно скромное, никак не тянет на европейские стандарты. А ведь людей здесь постоянно бывает немало.
- Какое есть. Здесь суд располагается уже 50 лет. Я здесь начинала когда-то работать.
- За 50 лет в нем что-нибудь поменялось?
- Ну, мы делаем периодически ремонты, как можем, поддерживаем его в более-менее нормальном состоянии. Но мы же не можем расширяться, не можем сделать пристройку к суду. Во-первых, нет денег. А во-вторых, нет возможности. А люди идут сотнями. Приходят за решениями суда. Естественно, создаются очереди.
- А нельзя ли упорядочить как-то этот поток пенсионеров? Чтобы они не все сразу шли в суд. Все равно же решение по их делу будет принято и они его получат.
- Мы пробовали регулировать этот процесс. Но это не так просто. Человек пришел в суд за решением по его делу. Для этого надо из общего количества дел найти нужное, распечатать. Допустим, оно распечатано. Но его надо найти, проверить, удостовериться, тот ли человек получает, дать ему расписаться и т.д. То есть, на каждого человека уходит несколько минут. Мы пробовали предлагать людям талончики по времени. Как в больничных очередях.
- И что, не получилось?
- Народ стал торговать этими талончиками. После чего мы эту лавочку прикрыли.
- В общем, ситуация пока беспросветная. Или есть выход?
- Я пока не вижу выхода из этой ситуации. Потому что Пенсионный фонд обязан выполнять решение суда. Мы эти решения принимаем. Без решения суда перерасчет пенсии не производится. А вообще-то, грубо говоря, это «пустая» работа.
- Из вышестоящих органов не поступали сигналы о том, что этот вопрос наконец-то будет решен в верхах?
- Пока ничего нет. Хотя по идее этот вопрос надо бы решить раз и навсегда. Или если есть Закон, то давайте деньги в бюджет и Пенсионный фонд пересчитает людям выплаты без суда. Ведь мы создаем людям трудности. Причем, большому количеству людей. И, скажем так, не очень молодых людей. И эти трудности создаются на ровном месте. Вместо того, чтобы выполнять Закон, который есть.
- Есть примеры, когда дети войны идут в суд уже по второму кругу?
- Есть. Те, кто взыскивал в прошлом году, взыскивают и в этом. Бесконечный процесс. Тем более есть решение Конституционного суда - взыскивать за 6 месяцев. Значит, получается, что каждые 6 месяцев дети войны снова будут идти в суд.
- Дети войны – это одно из трудных направлений в вашей работе. А еще какие проблемы Вы бы обозначили как трудноразрешимые?
- Самое трудное направление в нашей работе сейчас - это дети войны. Со всем остальным можно было бы справиться. То есть, нагрузка большая – да, но все это можно было бы выдержать. А вот то, что творится с детьми войны – это вообще парализует судебную систему. Скажу почему: к нам не могут пробиться, допустим, люди, чтобы сдать заявления о взыскании алиментов, об установлении фактов, имеющих юридическое значение, и т.д.
- Заявление о взыскании своих законных денег дети войны должны приносить обязательно в суд или можно это сделать по почте?
- Сдают и по почте. Это допускается. Кто не хочет стоять в очередях, идут на почту. Но почта тоже ведь не резиновая. Сама судебная система оказывается заложницей этого Закона. К нам идут люди, мы обязаны рассматривать их заявления, принимать решения.
- Отказывать вы не имеете права?
- Мы не имеем права отказывать в приеме заявления. Мы можем отказать, если оно неправильно составлено. Но отказать в приеме заявления просто так, такого права у суда нет, и никто так не делает. Тут основная проблема в том, что большое количество однотипных дел мешает доступу к правосудию другим людям. Ведь Европейская Конвенция прав человека подразумевает доступность к правосудию и рассмотрение дел в разумные сроки. О каких разумных сроках может идти речь, если суды просто перегружены! На сегодняшний день мы уже рассмотрели более 20 тысяч дел. А обычная норма за год – примерно 6-7 тысяч.
- Бытует мнение, что судам финансово выгодно, если к ним обращается много людей. Человек же, мол, платит госпошлину и т.д.
- Господь с Вами! Что Вы говорите! Ну, во-первых, дети войны платят пошлину в размере 3 гривны 40 копеек. Во-вторых, чтобы Вы знали, эти деньги поступают в государственное казначейство и в суд ни при каких обстоятельствах не попадают. Никогда в истории украинского суда не было периода, чтобы государственная пошлина напрямую передавалась судам.
- То есть, от детей войны вам никакой прибыли.
- Нет, конечно. Суды финансируются через государственную судебную администрацию, которая находится в Киеве. Что они нашей администрации сбросили, то и есть. В этом году мы пять месяцев сидели без марок и конвертов. Отправляли почту за свои деньги.
- В общем, много Киев вам не сбрасывает.
- Нет, конечно. В прошлом году суды финансировались, по-моему, на 17 процентов от потребности. Дело в том, что финансирование судов – это отдельная строчка в госбюджете. Сколько дал бюджет, столько и будет. А что заработали суды – все идет в госбюджет.
- А я, признаться, тоже считал, что вы неплохо зарабатываете
- Суды от этого не имеют ничего. Вся госпошлина идет через казначейство в госбюджет. Причем, сколько ее идет, мы не считаем.
- Зарплаты у судей высокие?
- Нет, конечно, если принимать во внимание психологические и эмоциональные перегрузки. Они сравнимы с зарплатами работников других правоохранительных органов.
- Пользуясь случаем, что бы Вы сказали детям войны, которые еще не получили свои законные деньги, которые только собираются к вам обратиться?
- Чтобы они не думали, что их заявление не будет рассмотрено. Мы будем рассматривать все поступающие к нам заявления. И для этого не обязательно стоять в очереди, можно отправить заявление по почте.
- Если заявление отправлено к вам почтой и есть уведомление о его получении, то через какое время можно ожидать решения по нему?
- Обычно, в пределах двух месяцев мы эти заявления рассматриваем. Но я хочу сказать о Ленинском районе. Мы договорились с нашим районным отделением Пенсионного фонда, что мы им напрямую отправляем все эти решения суда. То есть, чтобы человеку не надо было стоять здесь в очереди. Мы всем стараемся это пояснять. Когда решение вступает в силу, мы на окнах суда вывешиваем списки детей войны, чьи заявления уже рассмотрены и переданы в Пенсионный фонд. И каждый может прийти и посмотреть – отправлено его решение или нет. Но еще раз повторяю – судьи же не роботы. Мы не можем сразу рассмотреть весь этот поток, который идет к нам.
- За десятки лет работы в суде через Вас прошли тысячи, а может и десятки тысяч дел. Скажите, какое из них Вам особенно запомнилось? Ну, какое из них самое-самое.
- Такого не бывает. За годы моей работы много дел было, которые я помню. Но какое из них самое-самое – не могу сказать. Всякие дела были - и резонансные, и рядовые. Каждое дело – оно самое-самое. Потому что каждое дело – это человеческая судьба.
- Дела, связанные с выборной компанией, рассматриваете?
- Выборные дела – это административные суды. Они этим занимаются. Мы дежурили на последних выборах. Причем, и днем, и ночью. Но мы рассматривали дела только по жалобам на не включение в списки избирателей. Это была наша подсудность.
- У судей звания есть? Вы, наверное, уже генерал?
- Нет (смеется), генералом я уже не буду, потому что у судей нет никаких званий. Были недавно классы у судей. Сейчас их нет. Но, чтобы Вы знали, в Европе и в Америке, в других странах, должность судьи считается высшей фазой профессионального развития для юриста. Так что (смеется) я могу считать себя генералом.
Николай Зубашенко, журналист
Комментариев нет:
Отправить комментарий